Глобальные экономические и геополитические изменения этого года в определенной степени затронули практически все отрасли отечественной экономики, в том числе и возобновляемую энергетику. О том, как российская ветроэнергетика адаптируется к новым реалиям рассказал Игорь Брызгунов, генеральный директор инжиниринговой ветроэнергетической компании «Ветропарк».
— Как российская ветроэнергетика адаптируется к новым экономическим условиям?
— Несмотря на свою богатую историю, в целом ветроэнергетика – все же новая для российской промышленности отрасль. Первый промышленный ветропарк в Ульяновской области включили в реестр энергетических мощностей РФ только в январе 2018 года. Создавая эту новую отрасль энергетики, инвесторы ориентировались на производство материалов и комплектующих в России, но технологическая составляющая зарубежных партнеров была значительной.
В 2022 году с рынка ушли два из трех производителей ветрогенераторов: Vestas и Simens-Gamesa renewables, а также — целый ряд поставщиков компонентов. К этому добавились санкционные ограничения на импорт комплектующих и материалов. Для отрасли это оказалось серьезным испытанием. Компания «Ветропарк» совместно с Российской Ассоциацией ветроиндустрии в рамках проекта подготовки производства ветрогенераторов провели исследование возможностей производства российской промышленностью компонентов для ветрогенераторов мультимегаваттного класса и пришли к выводу, что абсолютно все компоненты могут в ближайшей перспективе производиться или уже производятся предприятиями российской промышленности.
— Насколько реально сегодня обеспечить полную локализацию производства ветроэнергетического оборудования?
— Легко сделать вывод о том, что все компоненты могут производиться российскими предприятиями. Но значительно сложнее убедить коллег начать реализацию нового большого проекта в условиях неопределенности. Однако часть компонентов для ветрогенераторов уже производится российскими предприятиями. Для некоторых из ключевых компонентов, например, лопастей, фланцев для башен, подшипников большого диаметра и редукторов, требуется подготовка, но предприятия, способные их производить, в РФ есть. Основная тенденция для отрасли ветроэнергетики сегодня – то, что на государственном уровне в стране признали необходимость энергоперехода и развития возобновляемых источников энергии (ВИЭ).
Несмотря на сложившуюся обстановку, экологическая повестка дня тоже не уходит в небытие. Президент РФ, в ходе своего выступления на «Российской энергетической неделе — 2022» отметил, что в обязательном порядке сегодня «нужно заниматься альтернативной энергетикой: и солнцем, и ветром, и энергией приливов». И подтвердил это на Валдайском форуме, пояснив, что переход к углеродной нейтральности не пугает и не противоречит российским интересам, у РФ серьезные преимущества в этой сфере. Так что стратегически направление развития российской энергетики задано.
Ветроэнергетика полностью вписывается в заданную повестку. Преимущества ветропарков заключаются в том, что они обеспечивают низкую и, самое главное, предсказуемую цену на электроэнергию. В данном случае политика ценообразования понятна потребителю, либо вообще подконтрольна ему. Сейчас есть целый ряд промышленных предприятий, которые заинтересованы в создании ветропарков большой или средней мощности, построенных специально для них. Например, в Мурманской области 80% тепловой энергии вырабатывается за счет мазутных котельных. Мазут — топливо не экологичное и дорогое. При этом за счет технологий ветроэнергетики промышленные предприятия «континентальной» части страны могут получать «зеленую» электроэнергию стоимостью от 3,5 руб. за 1 КВт/час с фиксацией цены на более чем 15 лет.
Сегодня Китай определил ветроэнергетику традиционной энергетикой и планирует постройку ВЭС общей мощностью 43.3 ГВт. Мощность российских ВЭС по данным отчета Системного оператора Единой энергетической системы (СО ЕЭС) в 2021 году составляла 1 937,7 МВт. КНР – мировой лидер в области ветроэнергетики, но смогла бы эта страна достичь своей цели, не опираясь на локализацию производства?
— К чему адаптироваться представителям ветроэнергетической отрасли было сложнее всего?
— Бизнесу сейчас труднее всего адаптироваться к мысли, что энергия ВИЭ в целом и ветропарков в частности может составить реальную конкуренцию традиционным источникам энергии, сделав ее выработку значительно дешевле. Россия — страна богатая углеводородами, но стоимость их добычи и переработки, подготовки к транспортировке и самой перевозки постоянно растут. Серьезную роль в формировании цены играет геополитическая ситуация — фактор, на который промышленность не может оказать серьезного воздействия. Однако, постепенно, я считаю, придется привыкнуть к мысли, что современные технологии позволяют получать более высокую прибыль не от продажи сырья, а от продажи продуктов более высокого передела. Вырабатывая и поставляя на рынок «зеленую энергию», мы продаем промышленности продукт с нулевой топливной составляющей, а значит — можем фиксировать цену энергии на очень длительный период, вплоть до 15 лет.
— Какие изменения произошли за этот год в сфере ветроэнергетики в Петербурге и Ленинградской области?
— Для ветроэнергетической отрасли в Ленобласти собирали гондолы и ступицы для ветрогенераторов на предприятии «Сименс Технологии газовых турбин» (СТГТ) в Горелово (совместное предприятие Simens-Gamesa и СТГТ). Это предприятие никуда не делось, оно продолжает работать. Средне-Невский Судостроительный завод обладает возможностями для производства лопастей любой длины. Петербургское предприятие АО «Электронмаш» уже производило для той же Simens-Gamesa инверторы. Территория самой Ленинградской области располагает серьезными ресурсами для строительства ветропарков — ветра и земли для этого здесь достаточно. ООО «Ветропарк» разведало в регионе подходящих площадок на 500 МВт. Соглашение о реализации первого проекта «ВЭС Свирица» на 70 МВт между Правительством Ленинградской области и ООО «Ветропарк» было подписано на Петербургском международном экономическом форуме в 2022 году.
Антонина Егорова.